Мир на ремне

 

Маленький мировой театр. Опера "Волшебная флейта". Режиссер - Екатерина Поспелова

  

Дата публикации: 9 Февраля 2004

 

Взойдет Звезда над головами И скажем новыми словами, Что для души воскресли вновь И жизнь, и слезы, и любовь, - пели ангелочки на музыку моцартовской "Волшебной флейты", а сами - в валенках, вязаных шапочках, атласных стеганых пальтишках и с варежками на резинках - шли на лыжах по заснеженному лесу. Дипломный спектакль Кати Поспеловой "Волшебная флейта" - второй проект "Маленького мирового театра", который только полгода назад эффектно открылся премьерой оперы Майкла Наймана. Второй - и снова бурно обсуждаемый. Прежде всего, Катя придумала превратить "Волшебную флейту" в русскую оперу. Она перенесла действие куда-то в сказочную Россию, сделала смешного птицелова Папагено - разбитным вертепщиком, прекрасных помощниц Царицы Ночи - веселыми деревенскими девчонками, принца Тамино - беспомощным немцем, замерзающим в русских лесах, мавра Моностатоса - прытким чертом Моностаткой, а ко всему этому художница Алла Шелимова одела всех в валенки, ушанки и лоскутные телогрейки. Чтобы оправдать русификацию и существенное переиначивание либретто, была сочинена легенда о якобы найденном в одном из российских архивов неизвестном автографе Моцарта. Рукопись оперы "Чудесная Дуда", написанной в конце XVIII века для какого-то крепостного театра, на поверку оказалась вариантом "Волшебной флейты". На своей легенде, видимо, опасаясь музыковедческого гнева, робкие сочинители не настаивали, и на память сразу приходила гораздо более радикальная мистификация, которую несколько лет назад устроил театр "Тень". Тогда Майя Краснопольская и Илья Эпельбаум придумали, что Чайковский до "Лебединого озера" написал оперу с таким же названием и даже присутствовал при ее домашней постановке, где участвовали певцы, танцоры, актеры и куклы. Майя с Ильей настойчиво уверяли, что ставят спектакль по материалам, найденным в архивах, и взбивали свой миф такой пеной, публиковали в программке такое количество "свидетельств", написанных в совершенно хармсовском духе, что даже музыковедам казалось, что они припоминают нечто подобное. Но, как видно, что дозволено кукольному театру, не дозволено оперному...